Шелест болью отдался в висках,
Затекло престарелое тело.
Это тело - кремень, а не прах,
Как-то быстро вчера захмелело.

А с похмелья всегда тяжело
Открывать непослушные очи.
И вокруг темнота, как назло,
Словно в бурю ноябрьской ночи.

Нет, не надо излишних тревог,
Просто утро в права не вступило.
Повернуться б сейчас да не смог - 
Превозмочь себя сил не хватило.

Легкий пасс совершила рука,
С коей мозг не наладил управу.
И коснулась она потолка,
Что из дуба и сделан на славу.

Потолок? В полуметре от лба?
Это что же за чудо-коробка?
Вдруг от страха поджалась губа,
И скользнула рука к полу робко...

Это водки проклятой вина!
Мысли были об этом и прежде.
Деревянные пол и стена
Зарождаться мешали надежде.

Вмиг от пота промокла спина,
Нервы те, что еще не завяли,
Натянулись теперь как струна
И отчаянно думать мешали.

Проступил пот узором на лбу.
Как здесь мрачно, и душно, и тесно.
Я бы видел все это в гробу!
Блин, сейчас это очень уместно...

А ведь только вкус жизни познал,
Не стремился ни к аду, ни к раю.
Это ж кто же меня закопал?
Вот "достанусь" и сам закопаю...

А теперь помирать? Хаять рок?
А какие варианты остались?
Попытаться толкать потолок,
Только доски, увы, не поддались.

Разум гордо припомнил "Kill Bill",
От сплошной безысходности видно.
Но чтоб я, старый, дуб проломил...
Стало как-то смешно и обидно.

Бесполезно кричать и реветь.
Схоронили уж, значит не нужен.
Здесь лишь черви сбегутся смотреть,
Как вопит их излюбленный ужин.

Била дрожь, тело бросило в жар,
Ручьи пота, текли словно слизни.
Очень сложно вдыхать перегар,
Вот уж точно последствия жизни.

Страх прошел, лишь апатии всплеск - 
Да уж, бурная выдалась ночка!
Это был самый яркий бурлеск - 
Жизнь длиной в десять вздохов и точка.

И уже вновь закрыты глаза,
В мыслях нет больше лишнего сора.
По щеке лишь стекает слеза.
Это ж надо, а сдался так скоро...