| Mpak | Дата: Понедельник, 28.12.2015, 14:51 Сообщение # 1 |
Автор
Сообщений: 307
Подарки: 7
Статус: Отсутствует
| Никто не любит связываться с цыганами. И полиция – не исключение из этого правила. Но служба есть служба: куда пошлют, туда и пойдем. Вот и сейчас, как только ко мне поступило это дело о торговле крадеными куртками, я был вынужден выехать на место происшествия с оперативной группой для расследования. Вне зависимости от моего, к этому, отношения.
Дело, собственно, состояло вот в чем: пару дней назад на центральном рынке со своей торговой точкой обосновались местные цыгане. Продавали они кожаные куртки. И вот, один из покупателей неожиданно опознал среди товара свою, недавно купленную, куртку. Пропавшую, аккурат, накануне. Не в силах ничего доказать продавцам-цыганам, он обратился с заявлениям в дежурную часть полиции. А уже оттуда это заявление направили ко мне. Тем более, что на этот момент в моей папке уже хранились два аналогичных заявления.
В общем, вместе с оперативниками и понятыми мы загрузились в «хантер» и поехали в то жилище, что облюбовал для себя цыганский табор. Разыскивать его долго не пришлось: почти все окрестное население знало дом барачного типа, располагавшийся на окраине города. С внешней стороны дом был обнесен забором с калиткой, впрочем, незапертой. Когда мы открыли ее и вошли во двор, то увидели, что машины цыган были на месте. Значит, и их хозяева должны сыскаться где-то неподалеку.
Мы поднялись по невысокому крыльцу и постучали в дом, однако, ответом нам стала тишина. Я взялся за ручку двери. Она была не заперта и легко повернулась. Еще раз кликнув, для приличия, хозяев мы вошли внутрь. Но и там никто особенно не заинтересовался нашим прибытием. Лишь изредка из какой-нибудь комнаты на пару секунд выглядывало чье-то лицо и тут же скрывалось обратно.
Уже через пару минут интенсивных поисков, мы обнаружили в дальних комнатах наваленные на кровать куртки. Среди которых были и те, что фигурировали по делу, как «краденные». А вскоре, в другом конце дома, отыскались и сами торговцы. Они спокойно сидели на кухне и, как ни в чем ни бывало, пили чай. Мы вошли, представились и предложили им пройти с нами. Однако, когда мы уже собрались уходить, на пороге комнаты нас встретил сам хозяин табора, по имени Баро.
- Послушай, капитан, - обратился он ко мне, согласно званию, рассмотрев на моих плечах звездочки, - Что ты творишь, что случилось? Зачем ходишь, мешаешь людям жить?
Видя в нем руководителя, отвечающего за подчиненных, я коротко обрисовал ему ситуацию.
- Так не пойдет, - покачал головой Баро, - Артурчик – мой племянник.
- И что? – пожал плечами я.
- Отпусти его! Давай договоримся? – предложил он. – Ну, что ты хочешь?
- Ты у меня сейчас сам поедешь, - пообещал ему я, - В одном кузове с племянничком!
- Ну ты пойми! Не могу я позволить тебе его забрать! – упрямо мотал барон головой. – Очень он мне сейчас нужен!
- А ты тоже пойми, что у меня служба! – отрезал я. – И твой племянник – один из фигурантов дела. А я обязан соблюдать Закон.
- Законы? – вскинулся он. – Есть ваши. А есть еще наши, цыганские законы…
И, наконец, сдался, махнув рукой: что, мол, тебе, дубоголовому, объяснять? И проговорил:
- Ты не понимаешь, во что сейчас ввязался!
- Только угроз не надо! – твердо оборвал его я. И, уже не обращая внимания, прошел мимо него, дав оперативникам знак сворачиваться и уходить.
…Я не слишком тешил себя надеждой, что цыгане так легко дадут нам уйти. И оказался прав. Потому как, когда мы вышли на крыльцо, за нами из дома высыпали, пожалуй, все его обитатели. Куча-мала женщин, не говоря уж о ребятишках. Все они сейчас смотрели на нас, не отрывая глаз, и лопотали что-то на своем языке.
Впереди остальных стояла старая цыганка в цветастом платье. Но старая не той стариной, что означает дряхлость. А той, что с годами прибавляет лишь стати, пусть и вместе с седыми волосами. Она посмотрела на меня своими черными, как смоль, глазами и громко спросила с акцентом, вместо приветствия:
- Так, значит, это ты хочешь украсть моего племянника?
Голос ее звучал осуждающе.
- Не лезь, мать, - сурово ответил ей я, - Это не твое дело.
Глаза ее засверкали.
-Значит, ты считаешь себя самым честным служакой? Очень гордишься своим званием? Ну чтож, тогда я дам тебе возможность послужить! – жестко усмехнувшись, пообещала она. И что-то зашептала, указывая на меня двумя раскрытыми пальцами – мизинцем и указательным…
…Здесь надобно заметить, что про цыган ходит множество слухов. И, в частности, про их, якобы, мощное колдовство. Но, служба полицейских предполагает, помимо прочего, также и сугубый материализм. А я был полицейским до мозга костей и потому твердо не верил ни в Бога ни в Дьявола, ни, тем паче, в колдовство. Да, есть цыганский гипноз, по части которого эта нация превзошла другие. Все остальное же, по моему мнению – удел зажиточных, неуверенных в себе дурачков, с проблемами в личной жизни. А я к таковым точно никогда не относился.
…Поэтому я только усмехнулся, глядя на весь этот цирк и дал знак своим продолжать движение к «хантеру».
Между тем, цыган во дворе становилось все больше. Видимо, Баро успел оповестить их о происходящем посредством какой-то своей связи. Все новые и новые люди заходили сейчас через ворота, беря нас в кольцо. Ребята из опергруппы уже начали проявлять беспокойство, оглядываясь на меня. Но, я был абсолютно спокоен, рождая, тем самым, должное для офицера поведение.
Однако, когда мы собрались идти дальше, цыгане перегородили нам дорогу. Не то, чтобы они прямо заступили ее. Скорее, просто не отошли в сторону.
Я посмотрел на них. Они стояли молчаливой стеной и вызывающе глядели на меня, видимо, безошибочно определив во мне главного. Я взялся за кобуру и начал потихоньку расстегивать ее большим пальцем. Но, в это время с крыльца заговорила старая цыганка. Она что-то повелительно сказала остальным цыганам на своем языке. Они засмеялись и тотчас освободили нам путь.
На сердце у меня отлегло. Я вновь застегнул кобуру и дал знак выводить задержанных для доставки в участок…
***
Со спокойной душой мы добрались до управления. Там я оформил цыган на сутки для дальнейшего расследования, прикрепив найденные у них куртки в качестве вещдоков. После чего отправился домой.
Вечер прошел плодовито – как всегда, в привычном общении с телевизором. В отсутствие жены (женат я, как и большинство полицейских, лишь на своей работе), эта четвероногая тумбочка заменяла мне все человеческое общение. Подлечив во время ужина, после тяжелого трудового дня, нервы стопочкой «беленькой», я отправился на боковую.
…Однако спокойным в ту ночь мой сон назвать было сложно. Меня одолевали кошмары.
Какие-то тени переговаривались визгливыми голосами прямо возле самого изголовья моей кровати. В воздухе витали протяжные звуки гитары. И, еще – костер, разожжённый на берегу реки. Он пылал, разбрасывая вокруг ярко-рыжие искры, взметающиеся к темным небесам. А также голос старой цыганки, с тихой угрозой нашептывающий мне прямо в ухо:
- Не волнуйся, ты еще послужишь нам! Ты еще обязательно послужишь!...
Я называю плохое дерьмом, а хорошее красотой
И если что не разрежу умом, распакую своей душой
|
| |
|
|
